Поддержать команду Зеркала
Беларусы на войне
  1. «Пора прекратить убийства и заключить сделку». Зеленский и Трамп подвели итоги встречи в Белом доме
  2. «С раннего детства начала работать». Подруга погибшей в Мьянме беларуски рассказала о ее жизни
  3. Задержали русскоязычного мужчину, который набросился на семью беларуса и украинки в Швейцарии. Кто он?
  4. Трамп заявил, что встретится с Путиным в Будапеште
  5. Экс-политзаключенный Николай Козлов уехал из Беларуси
  6. Эксперты спрогнозировали подорожание доллара до 3,7 рубля. Когда это может произойти
  7. «Это плохо». Лукашенко нашел новое объяснение, почему беларусы «ищут счастья за границей», и потребовал «забрать детей с улицы»
  8. Беларуску задержали при возвращении из Польши — правозащитники
  9. Как власти Беларуси создали проблему на сотни миллионов долларов. Вот что мы узнали из закрытых документов
  10. Эксперты показали, какие российские объекты могут войти в зону поражения ракетами Tomahawk
  11. Власти убеждают беларусок рожать и не делать аборт, пугая на сайтах больниц. Но не все написанное там адекватно — объясняем
  12. Чиновники хотят поднять подоходный налог до 40% для населения — но не для всех
  13. «Ё-мое, люди!» Лукашенко заявил, что очереди на заправках образуются из-за того, что люди там пьют кофе. Водители видят другую проблему
  14. «Обнаглели уже совсем». Лукашенко рассказал, какие жалобы беларусов вызывают у него «нехорошую реакцию»
  15. «Иногда даже приходилось скандалить». Как проходят рейды на заправках, где по поручению Лукашенко ищут водителей-кофеманов
Чытаць па-беларуску


/

Валерий Мусиенко — сын пропагандиста и руководителя аналитического центра ЕсооМ Сергея Мусиенко. Парень — активист ЛГБТК, сейчас живет в Польше. С отцом он практически не общается и пока о семье говорить не готов. Но согласен рассказать о другом — за свои 20 лет Валерий уже дважды оказывался в психиатрической больнице. Первый раз — в Беларуси, потом — в Польше. По его словам, разница существенная. Своими наблюдениями парень поделился с «Зеркалом».

Валерий Мусиенко во время обследования в РНПЦ в Новинках. Минск, сентябрь 2023 года. Фото: личный архив
Валерий Мусиенко во время обследования в РНПЦ в Новинках. Минск, сентябрь 2023 года. Фото: личный архив

«Не было чувства комфорта и уважения»

В 2023 году тогда еще 18-летнего Валерия вызвали в военкомат, но желанием идти служить он не горел. Вариант не попасть в армию был — еще в 2021-м ему поставили диагноз «обсессивно-компульсивное расстройство» (ОКР). Об этом молодой человек и сообщил во время медкомиссии. Так как с таким заболеванием можно получить отсрочку, медкомиссия направила его в РНПЦ психического здоровья в Новинках.

— Там я провел только две недели, период обследования, — вспоминает Валерий. — Медики оказались постоянно уставшими, персонал тоже не всегда вовлечен. Периодически вели себя очень грубо по отношению к людям с особенностями. Врачи отделения не воспринимали жалобы пациентов всерьез. Там очень много пожилого медперсонала. И они столько встречали тех, которым лишь бы откосить, что стали просто игнорировать чьи-то проблемы, просьбы. Была только одна хорошая врач, которая уважительно ко мне относилась, выслушивала. Насколько я знаю, сейчас она за границей. Получается, единственный нормальный человек, который там работал, уехал.

Палата Валерия во время обследования в РНПЦ в Новинках. Минск, сентябрь 2023 года. Фото: личный архив
Палата Валерия во время обследования в РНПЦ в Новинках. Минск, сентябрь 2023 года. Фото: личный архив

Обследование беларуса включало разговоры с психологами и психиатрами, различные проверки активности мозга и анализы. Часть времени — это просто ожидание, отмечает Валерий.

— К бытовым условиям осталось много вопросов. Во-первых, очень тонкий матрас — и ты буквально спишь на пружинах, спина постоянно устает, — перечисляет он. — Во-вторых, очень неудобные душевые, мыться можно только раз в день, вечером, по очереди. Душ был очень ржавый, в туалете около шести унитазов, а перегородки между ними высотой чуть больше метра. И когда рядом с тобой сидит еще один человек, очень дискомфортно.

Еду в больнице Валерий характеризует как «более-менее среднюю», но «чуть хуже, чем школьную».

Вид из окна палаты Валерия в РНПЦ в Новинках. Минск, сентябрь 2023 года. Фото: личный архив
Вид из окна палаты Валерия в РНПЦ в Новинках. Минск, сентябрь 2023 года. Фото: личный архив

В отделении разрешали пользоваться ноутбуком, а вот все острое (ножницы, бритвы и прочее) было под запретом. Общее впечатление от пребывания там беларус описывает так:

— В Новинках не было чувства комфорта и уважения.

Спустя две недели врачи не подтвердили диагноз ОКР. Но написали, что у Валерия есть расстройство концентрации внимания. В военкомате ему дали отсрочку на год. Повторно туда он уже не явился, с ноября 2024 года молодой человек живет в Польше.

«Одна девушка плевалась в других, другой мужчина пытался подраться»

После приезда в новую страну Валерий подался на международную защиту. Получив право на работу, устроился в McDonald’s. Какое-то время чувствовал себя нормально, но в июле этого года ситуация обострилась.

— Я оказался в кризисном эмоциональном состоянии, — признается он. — Во-первых, испортились отношения с некоторыми людьми. Во-вторых, в конце июня я впервые за восемь месяцев созвонился со своим отцом. Он очень активный сторонник Лукашенко, работает на него уже 31 год. И я по диалогу понял, что для него дороже Лукашенко, чем родной сын. Это меня подкосило.

Следующие несколько недель моральное состояние молодого человека оставляло желать лучшего. В какой-то момент он понял, что боится идти на работу на следующий день: опасался, что может себе как-то навредить на кухне.

— Поэтому просто пошел гулять ночью по району Прага, в котором тогда жил. Состояние было ужасное, больше часа провел на линии поддержки для молодых людей в кризисе, — рассказывает молодой человек. — Мне подсказали много хороших вещей, поддержали. Диспетчер был очень хорошим. Но это все равно не помогло. Я понял, что мне страшно, что теряю контроль над своим телом.

В тот момент беларус попытался покончить с собой. Осознал, что его может остановить только внешнее вмешательство, и смог вызвать скорую. Она приехала через пару минут.

— Я был в шоке, весь в слезах, крови. Они попытались меня успокоить, под руки завели в карету скорой помощи, — вспоминает он. — И отвезли в больницу. Там мне очень помогли, но хочу сразу отметить, что это мой индивидуальный опыт. Далеко не во всех больницах в Польше такая ситуация.

Примерно в час ночи Валерий оказался в психиатрическом отделении Мазовецкой воеводской больницы «Древница», что в пригороде Варшавы. По приезде у него взяли анализы, осмотрели вещи. Все небезопасное и острое, а также грязную одежду забрали. Вместо этого беларусу выдали специальную больничную. Уже к четырем утра молодого человека оформили и отвели в палату.

Территория Мазовецкой воеводской больницы "Древница", в которой лежал Валерий. Польша, лето 2025 года. Фото: личный архив
Территория Мазовецкой воеводской больницы «Древница», в которой лежал Валерий. Польша, лето 2025 года. Фото: личный архив

— Всего у них два отделения. Одно для некритических пациентов. И второе — для людей в критическом, тяжелом состоянии. Оно закрыто на ключ, туда может попасть только медперсонал, — объясняет собеседник. — В это отделение попадают такие, как я, суицидники. Еще люди, которые кого-то избили, повредили чье-то имущество или нарушали общественный порядок и так далее. Там я пробыл только неделю.

Бытовые условия в отделении польской больницы беларус описывает коротко: восемь комнат, в каждой по три кровати, три общих туалета и душ без шторки. Замков на дверях не было (даже в душевых кабинках), чтобы в случае чего персонал мог попасть в любую комнату.

— Многие в туалет ходят ночью, просто ради приватности. Я сам в душ тоже ходил по ночам, чтобы побыть наедине, — рассказывает Валерий. — Там было много людей, которые часто нарушали личные границы. Одна девушка плевалась в других, другой мужчина пытался подраться с окружающими. Еще один человек с нейроотличием каждый день закатывал истерики и бился головой о стены (по крайней мере, пытался, но его останавливали). Возникло чувство дежавю, когда каждое утро, кроме субботы и воскресенья, врачи проводили обход палат (в Новинках было то же самое). Спрашивают, как себя чувствуете, есть ли жалобы. И также были практиканты (около десяти человек).

Еда в Мазовецкой воеводской больницы "Древница", в которой лежал Валерий. Польша, лето 2025 года. Фото: личный архив
Еда в Мазовецкой воеводской больнице «Древница», в которой лежал Валерий. Польша, лето 2025 года. Фото: личный архив

В отличие от Беларуси, в психиатрическом отделении варшавской больницы был телевизор, вспоминает собеседник. Специального помещения для столовой не было, ее роль выполняло окошко, из которого выдавали еду. Также в распоряжении пациентов был балкон и курилка.

— Свет выключают в 22.00, в это же время автоматически отключают розетки, — добавляет детали Валерий. — Завтрак, по-моему, в 10.00, обед — в час дня, что-то около того. И ужин где-то в пять часов вечера. Еду готовили на оба отделения, потому что кухня одна. Порции для меня казались немного маловаты, но сама по себе еда на уровне. Например, один раз давали арбуз и микс жареного лука, шампиньонов, мяса и какого-то такого сливочного соуса. Ну и компот. В другой день были жареные куриные ноги, салат, пюре. Один раз на завтрак давали блины с клубничным вареньем. Бывали разные супы: рассольник, с морковкой и помидором, макаронный. Кстати, там еще можно самому заказывать еду из магазинов. Но она обязательно должна быть запакованной.

Посещать больных разрешалось в обоих отделениях, уточняет беларус. Причем специального времени не выделялось, гостей пускали с 10 утра до шести-семи вечера.

«Относились очень доброжелательно, с уважением»

Когда через семь дней врачи поняли, что беларус не пытается повторно покончить с собой и безопасен для окружающих, его перевели в отделение для некритических пациентов.

Оно было похоже на первое (разве что не закрывалось на ключ) и рассчитано примерно на 20 человек. Но вот душ с туалетом уже были в каждой палате, что существенно упрощало жизнь.

— С личным пространством все равно оставалось тяжеловато, трудно уединиться, например, чтобы смотреть что-то на телефоне и есть. Но иногда вечерами у телевизора было пусто, и можно было посидеть там. Кстати, во втором отделении столовая уже как отдельная комната, — рассказывает Валерий.

Палата в психиатрическом отделении больницы, где лежал Валерий (слева) и туалет с душем в отделение для некритических пациентов (справа). Польша, лето 2025 года. Фото: личный архив
Палата в психиатрическом отделении больницы, где лежал Валерий (слева) и туалет с душем в отделение для некритических пациентов (справа). Польша, лето 2025 года. Фото: личный архив

Еще из отличий — наличие общего холодильника для пациентов, а также возможность пользоваться микроволновкой в определенное время, продолжает беларус. Разрешали и ножницы с бритвами (в «закрытом» отделении такое запрещено). В распоряжении людей также было много книг, пазлов, цветных карандашей и прочего для развлечения.

— С самого начала персонал, который меня принимал и опрашивал, уже был намного более заботливый, спокойный, внимательный, чем в Беларуси, — рассуждает Валерий. — Они относились очень доброжелательно, с уважением, интересовались самочувствием. Если видели, что человеку плохо, не ест или жалуется на что-то, могли немного поговорить. Практически никакой гомофобии и ксенофобии я не почувствовал. Наоборот, одна из врачей немного знала русский и рекомендовала контакты бесплатных психологов.

Проблем с языком не возникло, добавляет молодой человек. Его польского хватало, чтобы объясняться в быту, для обсуждения медицинских вопросов переходил на английский. Помощь понадобилась только один раз, когда он был в тяжелом состоянии: тогда позвали беларуску, которая перевела для психиатра историю Валерия.

Автопортреты, которые Валерий нарисовал во время лечения. Польша, лето 2025 года. Фото: личный архив
Автопортреты, которые Валерий нарисовал во время лечения. Польша, лето 2025 года. Фото: личный архив

— Я провел там почти месяц, с 15 июля по 11 августа. За это время терапии как таковой не было, только раз в неделю мы собиралась все вместе в круг, чтобы поговорить с врачом, — описывает лечение собеседник. — Основной сутью моего нахождения было даже не лечение как таковое, а скорее стабилизация. Там все условия, чтобы просто отдохнуть от стресса. Тебе готовят еду, помогают убраться, могут помочь со стиркой, дают лекарства. У меня это были антидепрессанты и снотворное. Если что-то тревожило, например, болела голова или был какой-то страх, давали дополнительное успокоительное. По вечерам можно гулять. Конечно, проводились периодически кое-какие занятия. Например, у меня была кулинарная терапия, когда мы собирались с медсестрой и что-то готовили.

На вопрос, насколько помогло нахождение в больнице, Валерий отвечает коротко: «Сложно сказать».

— Меня немного стабилизировали, улучшился аппетит, — рассуждает он. — Но я понимал, что когда выйду, все равно останутся те же проблемы: легализация, работа. Нужно будет заново себе готовить, думать, где и как жить. Скорее, нахождение там помогло подумать о многих вещах и переосмыслить некоторые моменты из моей жизни, так как я много времени проводил наедине с собой и практически ни с кем не общался.

После выписки беларусу дали рецепт на лекарства на два месяца, а еще рассказали, куда обращаться, если станет хуже. Психолога беларус искал сам — сначала занимался за деньги, а теперь нашел бесплатного.

— В целом у меня хорошие впечатления от больницы в Варшаве, — говорит беларус. — Но я ожидал чуть большего. Думал, что там будет индивидуальная работа, что со мной будут говорить, а не просто раздавать лекарства и следить, чтобы я ел. Тем не менее даже то, что было — неплохо. Главное, что отношение позитивное, заботливое, инклюзивное. Врачи более заинтересованы и внимательны к тебе, чем было в Новинках.